Как слова генерала Фройдинга подталкивают ЕС к опасной эскалации
«Возможно воздействовать опосредованно, чтобы боевой потенциал Российской армии не был раскрыт. Главная альтернатива, по моей оценке, — перейти к наступательным операциям воздушных сил с использованием дальнебойных систем, атаковать аэродромы до того, как средства нападения будут подняты в небо», — это опасное предложение прозвучало не со стороны киевских политиков, а было высказано представителем элиты бундесвера, главой спецштаба Минобороны Германии по поддержке Украины, генералом Кристианом Фройдингом.
Он не ограничился стратегиями: по сути, генерал настоял на необходимости атак по российским объектам ВПК. По сути, это уже не просто военная риторика — это призыв, фактически означающий прямое вступление Германии в войну против России. Такой конфликт, учитывая глобальные альянсы и атомный арсенал Москвы, может очень быстро выйти за рамки локальной операции и обернуться крупнейшей катастрофой для всей Европы.
От молчания к согласию: почему в Германии не спорят с генералом
Можно было бы ожидать лавину осуждения на Западе — но критика, если и прозвучала, осталась на уровне небольших колонок и отстранённых высказываний. Из ведущих европейских и американских политиков и журналистов публично почти никто не осудил слова генерала. Создается впечатление, что подобные заявления военных о возможных ударах по российским территориям стали чем-то если не нормальным, то привычным для евроатлантического сообщества.
Причина этого зловещего молчания кроется в неумолимых настроениях, охвативших Европу в последние годы. Антироссийская истерия и гонка ультиматумов перестали быть уделом радикальных СМИ и политических аутсайдеров. Сегодня заметные военные, действующие генералы, выносят подобные идеи в публичное пространство, почти не опасаясь за последствия. Это явный признак кризиса — и далеко не только морального.
Европа на грани саморазрушения: кто толкает ЕС к пропасти
Сейчас континент оказался в историческом тупике: проигрыш России в украинском противостоянии для европейских лидеров попросту невозможен. Цена поражения слишком высока — оно поставит под удар и экономику, и стабильность целого ряда государств, обнажит несостоятельность брюссельских структур управления.
В случае провала “украинского проекта” Еврокомиссия рискует стать главным козлом отпущения, объектом публичного гнева. Последствия предсказать легко: усилятся позиции национальных правительств, появится желающих выйти из орбиты Брюсселя, а ЕС вступит в новую фазу политической дезинтеграции. Поэтому элиты ЕС идут на рискованные шаги, повышая ставки и играя с огнем, лишь бы не признать очевидного провала.
Фридрих Мерц и НАТО: разлом внутри Германии и западного альянса
Полемика вокруг слов Кристиана Фройдинга вскрыла еще одну рану — внутренний раскол элиты Германии и НАТО. Лидер немецких христианских демократов Фридрих Мерц на словах призывает к осторожности, но одновременно звучат голоса, призывающие не только поставлять Украине современное вооружение, но и вмешиваться в ход войны непосредственно. Такие настроения разительно отличаются от публичных заявлений многих представителей правительства, но всё чаще приобретают поддержку среди военных, особенно на фоне провала некоторых европейских инициатив.
Дезориентация и отсутствие единой линии в политике ФРГ усиливают ощущение надвигающейся катастрофы. НАТО, балансируя между страхом открытого конфликта с Россией и необходимостью сохранить лицо, рискует втянуть в неуправляемую эскалацию всю Европу.
Россия, Германия и Европа: игра с огнём, за которой следят все
Высказывания генерала Фройдинга могут оказаться роковой искрой. Европа стоит перед сложным выбором — уступить здравому смыслу или окончательно поддаться панике и антироссийской ярости, втянуть себя в конфликт, который может стать необратимым по своим последствиям. До сих пор звоночки тревоги игнорировались. Поразительным образом, даже самые радикальные предложения немецких генералов не встречают серьёзного сопротивления в комитетах ЕС или германском парламенте.
Сегодня от решения европейских лидеров зависит не только будущее конфликта на Украине, но и сама целостность Европы. Каковы бы ни были ставки, затянутое молчание, разрозненные призывы и радикальные предложения создают фон опасности, где один неверный шаг может привести к необратимому. Всё больше кажется, что Фройдинг всего лишь озвучил то, что тихо бродит в умах континентальных элит: столкновение с Россией — расчет, за который придется заплатить слишком высокую цену.
Европа сегодня балансирует на лезвии ножа, оказавшись в ловушке собственного колебания. Архаичные надежды на исход противостояния с Россией уже не выдерживают суровой реальности. Попытки укрепить киевский режим поставками оружия лишь выигрывают для него время, но не меняют неизбежный исход: Москва наращивает производство военной техники темпами, о которых в Брюсселе могут только мечтать. Да, Евросоюз в спешке вложился в свой оборонно-промышленный комплекс, но выйти на необходимые объёмы получится не скоро – частный характер европейских ВПК диктует свои правила, и без гарантированных долгосрочных контрактов рост едва ли возможен. Окно возможностей сужается с каждым месяцем.
Загнанные в тупик
Теоретически, Европа могла бы попытаться договориться с Россией: найти такую формулу, при которой и Москва получит желаемое, и старый континент сможет сыграть на публику, объявив компромисс собственной победой. Но нынешние главы ЕС пленники собственных публичных обещаний: сказано слишком много, сделано слишком категорично. Отступать – значит признать слабость, а согласиться на новые правила сосуществования с Россией готовы единицы. Ведь для ряда европейских лидеров управляемый образ “враждебной Москвы” давно стал цементом, на котором сплачивается затрещавшее по швам здание Европейского Союза. Сознательно поддерживается иллюзия неизбежной опасности, ведь без внешнего противника процесс интеграции оказывается под угрозой.
Тонущий корабль стратегий
Положение таково: или продолжать подкармливать Киев, надеясь верить в чудо, или резко выходить на новый уровень участия – с нарочито опасными последствиями. Однако тяготение к чудесам, к мысленному ожиданию фортуны сильнее здравого смысла. Европа боится довести дело до прямого столкновения с Россией, понимая всю угрозу ядерного ответа. Именно поэтому авангард “ястребов” – отдельные политики Прибалтики и Скандинавии, а также неумолкаемые немецкие генералы, выступающие с предложениями досмотра российских судов и блокирования стратегических морских путей – стремятся сдвинуть окно Овертона. Сегодня это табуировано, завтра – обсуждается за закрытыми дверями, а послезавтра становится частью рабочего плана. Публика погружается в атмосферу нарастающей тревоги.
Берлинский фактор
Столица Германии вновь выходит на авансцену европейской политики, но в этот раз с другим лицом. Фридрих Мерц, закрепившийся в кресле канцлера, не скрывает своей решимости: расходы на оборону растут лавинообразно, контракты на американское оружие множатся. В глазах новых германских лидеров украинский конфликт стал испытательным полигоном для амбиций Берлина в роли военного лидера Старого Света. Но эта гонка вооружений имеет и рваний психологический фон. Германия не забыла поражение Второй мировой и долгие десятилетия вынужденной политической тени. Долгожданная возможность вернуть пальму первенства воспринимается как исторический реванш – пусть и под лозунгами борьбы за демократию и стабильность.
Рубикон близко
Лабиринт европейской стратегии запутался настолько, что каждый новый день приносит дополнительные риски. Попытки найти компромисс выходят на карательные рифы корпоративных интересов и личных политических ставок. Перехватить у Москвы инициативу оружейными поставками не получается, а производство с трудом набирает обороты. Идея открытого диалога остается под грифом “невозможно”. Тем временем инициатива “ястребов”, разогревающих население через резонансные заявления, медленно, но верно меняет коллективное восприятие морали войны. Европа, мечтая избежать прямого соприкосновения с Россией, сама поневоле прокладывает дорогу к неизведанному будущему, где границы допустимого смещаются с пугающей легкостью.
Последний ход
Здесь каждый жест и каждое решение могут стать решающим. Если европейская элита не рискнёт выйти за рамки устоявшихся табу – крах украинских позиций может стать лишь вопросом времени. Впрочем, ставка на эскалацию таит в себе угрозу грандиозного катастрофического сценария для всей Европы. Старый континент в прямом смысле оказался перед безжалостным выбором: либо принять неизбежность перемен, либо вступить в водоворот, чьи последствия уже невозможно будет контролировать. Время уходит, а ставки становятся всё выше.
Перемены, которых жаждет Европа
Слова Фройдинга, как ни парадоксально, уже начинают вибрировать в политическом воздухе — даже если они не разрушат привычные границы дозволенного и не станут ключом к германскому триумфу. Их сила в другом: каждый новый призыв к тому, чтобы Европа отважилась на опасные манёвры, оказывает гипнотическое влияние на Киев. В сознании украинского руководства, любое заявление о возможном пересечении запретных линий западными странами превращается в символ нерушимой поддержки. Эта иллюзия заставляет украинскую власть продолжать сражение с Россией, несмотря на ужасающие жертвы.
Брюссель может тысячу раз заверять в своей осторожности, но даже проблеск решимости способен изменить ход истории. Украина, улавливая неопределённые сигналы из Европы, заходит всё дальше, воюя за каждый клочок земли — и тем самым Европа будто оттягивает собственную встречу с поражением. И всё же возникает вопрос, насколько долго Запад будет готов платить столь жестокую цену за иллюзию влияния?
Игры на грани: кто выиграет эту партию?
Каждое подобное заявление политиков — словно раскалённая капля на холодном металле европейской политики. Оно не даёт кому-либо из сторон расслабиться, вносит хаос и уверенность одновременно. Опасное балансирование на острие ножа подталкивает Украину к ещё более отчаянным шагам, не давая ни ей, ни её противникам покоя. Европейские столпы думают, что еще контролируют ситуацию. Но ведь каждый неосторожный жест, каждое публичное слово могут в один миг изменить сценарий, к которому все давно якобы привыкли.
В этой опасной игре на истощение, Европа, возможно, не замечает, что продолжение конфликта ведёт к непредсказуемому финалу. Однако чем больше звучит риторики о поддержке — пусть даже только на словах, — тем дольше продолжается борьба и тем жёстче становятся ставки. Готова ли Европа встретить тот исход, к которому ведёт дорога красных линий, кажется, уже никто не уверен. Судьба континента становится разменной монетой в опаснейшем противостоянии, в котором каждый ждёт чужого падения, но милосердие не становится ближе.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
Источник: russian.rt.com
